Преподаю язык Атлантиды
кликабельно
вторник, 25 февраля 2014
Преподаю язык Атлантиды
предстоит. Мне это только предстоит
25.02.2014 в 12:23
Пишет Иуда _Искариот:Понравилось) про нас филологов
URL записи25.02.2014 в 11:02
Пишет Diary best:Пишет энтони лашден:
URL записиприглашение на процесс
Благодаря Зое Черкасовой я несколько уточнил для себя понятие "лингвиста" и теперь знаю, что в общемировой практике лингвист - это такой парень, который занимается компьютерной обработкой языка, автоматизацией переводов, нейролингвистикой, которая изучает всякие классные штуки внутри мозга, всякими занятными вещицами вроде умных строк и умного набора, но конкретно тут я говорил о печальных парнях с Факультета Международных Отношений, где в специальность лингвистика входит исключительно восточное языкознание.
«Филолог – это еще не приговор», - говорит мне К., с грустью разглядывая три сумки с литературой на семестр. «В конце концов, я смогу преподавать», - убеждает она то ли себя, то ли меня в том, что ее жизнь не окончательно сошла с рельсов успеха, которые ведут к скромному двухэтажному домику в пригороде Минска и лошадке, жующей траву, скошенную на склонах Альп.
К. не особенно повезло: она думала стать послом в Корее, крутиться на кожаном кресле консула и слушать кей-поп по ночам, но у факультета международных отношений были абсолютно другие планы на ее будущее, которые К. приняла со слезами на глазах, видя проходные баллы. В результате этой драматической истории, провоцирующей на написание сценария и снятие трехсерийного фильма «Бедная К», моя дорогая девочка, прижимающая к груди любимый томик Бодлера, оказалась в числе счастливых двух тысяч, зачисленных на филологический факультет.
Теперь только путешествия из одного конца света в центр Минска с пятью книгами в руках, теперь только ночевки во «Fridays’» и распитие кофе в промышленных масштабах в дворике по соседству! Теперь-то К. узнает, что филология – это не просто рассуждения о голубых занавесках, символизирующих ностальгию автора по детству, филология – это хардкор, бессонница, чтение семи произведений за одну ночь и перевод со старорусского на греческий.
Но хорошо, К., может, не единичный случай крушения лодки романтических надежд в суровой буре жизненных трудностей, но не все же две тысячи пришли на филологический факультет исключительно потому, что проиграли титул и наследство в казино и теперь вынуждены исполнять гнусные требования умирающего дядюшки, чтобы оказаться в завещании. Кто эти люди, алчущие разгрызть тонкое тело филологии? Кто эти монстры, готовые учить по пять языков только для того, чтобы потом оказаться в общеобразовательной школе № 11 и смотреть с классом на уроках «Анну Каренину» с Джудом Лоу? Кто эти воины лингвистики, языкознания, эти титаны славянской диалектологии и истории славянского языка?
читать дальше
Берегите себя и своих филологов.
URL записиБлагодаря Зое Черкасовой я несколько уточнил для себя понятие "лингвиста" и теперь знаю, что в общемировой практике лингвист - это такой парень, который занимается компьютерной обработкой языка, автоматизацией переводов, нейролингвистикой, которая изучает всякие классные штуки внутри мозга, всякими занятными вещицами вроде умных строк и умного набора, но конкретно тут я говорил о печальных парнях с Факультета Международных Отношений, где в специальность лингвистика входит исключительно восточное языкознание.
«Филолог – это еще не приговор», - говорит мне К., с грустью разглядывая три сумки с литературой на семестр. «В конце концов, я смогу преподавать», - убеждает она то ли себя, то ли меня в том, что ее жизнь не окончательно сошла с рельсов успеха, которые ведут к скромному двухэтажному домику в пригороде Минска и лошадке, жующей траву, скошенную на склонах Альп.
К. не особенно повезло: она думала стать послом в Корее, крутиться на кожаном кресле консула и слушать кей-поп по ночам, но у факультета международных отношений были абсолютно другие планы на ее будущее, которые К. приняла со слезами на глазах, видя проходные баллы. В результате этой драматической истории, провоцирующей на написание сценария и снятие трехсерийного фильма «Бедная К», моя дорогая девочка, прижимающая к груди любимый томик Бодлера, оказалась в числе счастливых двух тысяч, зачисленных на филологический факультет.
Теперь только путешествия из одного конца света в центр Минска с пятью книгами в руках, теперь только ночевки во «Fridays’» и распитие кофе в промышленных масштабах в дворике по соседству! Теперь-то К. узнает, что филология – это не просто рассуждения о голубых занавесках, символизирующих ностальгию автора по детству, филология – это хардкор, бессонница, чтение семи произведений за одну ночь и перевод со старорусского на греческий.
Но хорошо, К., может, не единичный случай крушения лодки романтических надежд в суровой буре жизненных трудностей, но не все же две тысячи пришли на филологический факультет исключительно потому, что проиграли титул и наследство в казино и теперь вынуждены исполнять гнусные требования умирающего дядюшки, чтобы оказаться в завещании. Кто эти люди, алчущие разгрызть тонкое тело филологии? Кто эти монстры, готовые учить по пять языков только для того, чтобы потом оказаться в общеобразовательной школе № 11 и смотреть с классом на уроках «Анну Каренину» с Джудом Лоу? Кто эти воины лингвистики, языкознания, эти титаны славянской диалектологии и истории славянского языка?
читать дальше
Берегите себя и своих филологов.
Cвое | Не Бест? Пришли лучше!
понедельник, 24 февраля 2014
Преподаю язык Атлантиды
ни в коей мере не поучаю, но в силу многочисленных прецедентов, считаю своим долгом напомнить, о том, что в обществе не принято разговаривать о политике, религии и доходах.
воскресенье, 23 февраля 2014
Преподаю язык Атлантиды
Волна выплеснула меня из мира, где птицы в небе, дети на пляже, моя
мать на берегу. На какое-то мгновение меня охватило зеленое безмолвие.
Потом все снова вернулось - небо, песок, дети. Я вышел из озера, меня ждал
мир, в котором едва ли что-нибудь изменилось, пока меня не было. Я побежал
по пляжу. Мама растерла меня полотенцем.
читать дальше
мать на берегу. На какое-то мгновение меня охватило зеленое безмолвие.
Потом все снова вернулось - небо, песок, дети. Я вышел из озера, меня ждал
мир, в котором едва ли что-нибудь изменилось, пока меня не было. Я побежал
по пляжу. Мама растерла меня полотенцем.
читать дальше
Преподаю язык Атлантиды
Я сижу и плачу. Это было невероятно. Просто невероятно!
суббота, 22 февраля 2014
Преподаю язык Атлантиды
Судя по тому, как быстро исполняются заявки II тура, хочу спросить: всен что ли свои собственные заявки взялись писать? 
вторник, 18 февраля 2014
Преподаю язык Атлантиды
Преподаю язык Атлантиды
Надо сказать, что первый тур был чудесным. Хочу еще))
Алва созерцал потолок. Весьма увлекательное занятие, надо сказать. И оно могло бы пройти мимо Рокэ неузнанным, незамеченным, и как бы он тогда жил всю оставшуюся жизнь, даже и не зная, что вот есть на свете такое увлекательное занятие…
- Ку-ка-ре-ку!
- Надо же, петухи, - хмыкнул Алва, продолжая созерцать потолок. Точнее будет сказать, что он уже с пол часа наблюдал за маленьким паучком, облюбовавшим ближайший к постели маршала угол. Рокэ уже и имя паучку придумал: «Назову-ка его Ян. Отличное имя для паука. Можно было бы и Яков, но Ян – намного лучше! Яков - это для клопа хорошо...»
Почему же, почему же Первый маршал Талига с утра пораньше занимается тем, что наблюдает за передвижениями ручного паука по потолку, а ведь в стране холод, голод, тысяча болезней, война, люди какие-то...
- Отец… - простонало тело рядом, являющееся одновременно причиной праздности Первого маршала.
"Кстати, о людях…" - скептически подумал Алва.
- Ричард, к счастью, я не он, - светским тоном отозвался Первый маршал.
Ричард, видевший чудесный сон про розового пони, молочные реки и карамельные берега, услышав голос эра, резко открыл глаза.
С минуту он непонимающе смотрел на Алву, пытаясь, впрочем безуспешно, понять, что же такое произошло, как же это вышло, что вот он лежит тут весь такой…
- А мне не стыдно, - пораженно сообщил юноша.
- А я не удивлен, - отозвался маршал.
- А что же теперь делать? – спросил юноша.
- А давайте созерцать, - ответил маршал.
- А что мы будем созерцать? – решился уточнить юноша.
- А что хотите, - кивнул маршал, - Я вот умиляюсь на Яна.
- Яна?
- Паук мой.
- А…
Помолчали.
- Как-то день не задался, да?
- У кого как, юноша. Вот у Яна все в порядке. Кстати, если вам нечем заняться, может подумать о вечном.
- Я думаю, монсеньор. Но на данный момент, вечное ограничивается вчерашним вечером.
- Ничем не могу вам помочь, Ричард, я согласился считать эту задачу нерешаемой.
- Я так почему-то и подумал.
На самом деле, когда Ричард только начал понимать, в какой неловкой ситуации он находится, то первым его желанием было удушить эра подушкой. Собственно говоря, желание это никуда не делось, но в голове назойливо крутилась мысль: «А как же наследство…», так что к смертоубийству юноша приступать не спешил.
- Хотите, юноша, я вам сказку расскажу? – спросил Алва.
- Монсеньор, подозреваю, что вчера вечером вы мне сказок на год вперед нарассказывали.
- Вероятно, - согласился Алва.
- Что же скажет тетя Роза?
- У вас есть такая тетя, юноша?
- Да у меня теть просто не счесть, монсеньор.
- Счастливый вы человек, юноша, у вас тети есть. Может, одна из них вяжет вам носки на Зимний излом...
- Монсеньор, вам не кажется, что что-то не так?
- Кроме того, что вы в моей постели, а я ничего не помню?
- Ну да, - подтвердил Ричард, - Я вот лежу тут, а мне ведь обидно.
- И за что же вам обидно?
- А я ведь тоже ничего не помню.
Алва перевел взгляд с паука на юношу.
- Да, несправедливо вышло.
- И вспомнить-то нечего будет, - подтвердил юноша.
- Не лучше ли вам просто думать, что это было прекрасно как в Рассветных садах?
Окделл прищурился:
- Вы, монсеньор, помнится, рекомендовали не верить слухам.
- Да? - Алва рассмеялся, - И как вам откажешь?
- Не представляю, - пожал плечами Ричард.
- Вьете из меня веревки, юноша! – хмыкнул маршал, потянувшись к Дику.
- И кровь пью, - улыбнулся тот, осторожно прикасаясь к свежему синяку на шее Алвы.
Алва созерцал потолок. Весьма увлекательное занятие, надо сказать. И оно могло бы пройти мимо Рокэ неузнанным, незамеченным, и как бы он тогда жил всю оставшуюся жизнь, даже и не зная, что вот есть на свете такое увлекательное занятие…
- Ку-ка-ре-ку!
- Надо же, петухи, - хмыкнул Алва, продолжая созерцать потолок. Точнее будет сказать, что он уже с пол часа наблюдал за маленьким паучком, облюбовавшим ближайший к постели маршала угол. Рокэ уже и имя паучку придумал: «Назову-ка его Ян. Отличное имя для паука. Можно было бы и Яков, но Ян – намного лучше! Яков - это для клопа хорошо...»
Почему же, почему же Первый маршал Талига с утра пораньше занимается тем, что наблюдает за передвижениями ручного паука по потолку, а ведь в стране холод, голод, тысяча болезней, война, люди какие-то...
- Отец… - простонало тело рядом, являющееся одновременно причиной праздности Первого маршала.
"Кстати, о людях…" - скептически подумал Алва.
- Ричард, к счастью, я не он, - светским тоном отозвался Первый маршал.
Ричард, видевший чудесный сон про розового пони, молочные реки и карамельные берега, услышав голос эра, резко открыл глаза.
С минуту он непонимающе смотрел на Алву, пытаясь, впрочем безуспешно, понять, что же такое произошло, как же это вышло, что вот он лежит тут весь такой…
- А мне не стыдно, - пораженно сообщил юноша.
- А я не удивлен, - отозвался маршал.
- А что же теперь делать? – спросил юноша.
- А давайте созерцать, - ответил маршал.
- А что мы будем созерцать? – решился уточнить юноша.
- А что хотите, - кивнул маршал, - Я вот умиляюсь на Яна.
- Яна?
- Паук мой.
- А…
Помолчали.
- Как-то день не задался, да?
- У кого как, юноша. Вот у Яна все в порядке. Кстати, если вам нечем заняться, может подумать о вечном.
- Я думаю, монсеньор. Но на данный момент, вечное ограничивается вчерашним вечером.
- Ничем не могу вам помочь, Ричард, я согласился считать эту задачу нерешаемой.
- Я так почему-то и подумал.
На самом деле, когда Ричард только начал понимать, в какой неловкой ситуации он находится, то первым его желанием было удушить эра подушкой. Собственно говоря, желание это никуда не делось, но в голове назойливо крутилась мысль: «А как же наследство…», так что к смертоубийству юноша приступать не спешил.
- Хотите, юноша, я вам сказку расскажу? – спросил Алва.
- Монсеньор, подозреваю, что вчера вечером вы мне сказок на год вперед нарассказывали.
- Вероятно, - согласился Алва.
- Что же скажет тетя Роза?
- У вас есть такая тетя, юноша?
- Да у меня теть просто не счесть, монсеньор.
- Счастливый вы человек, юноша, у вас тети есть. Может, одна из них вяжет вам носки на Зимний излом...
- Монсеньор, вам не кажется, что что-то не так?
- Кроме того, что вы в моей постели, а я ничего не помню?
- Ну да, - подтвердил Ричард, - Я вот лежу тут, а мне ведь обидно.
- И за что же вам обидно?
- А я ведь тоже ничего не помню.
Алва перевел взгляд с паука на юношу.
- Да, несправедливо вышло.
- И вспомнить-то нечего будет, - подтвердил юноша.
- Не лучше ли вам просто думать, что это было прекрасно как в Рассветных садах?
Окделл прищурился:
- Вы, монсеньор, помнится, рекомендовали не верить слухам.
- Да? - Алва рассмеялся, - И как вам откажешь?
- Не представляю, - пожал плечами Ричард.
- Вьете из меня веревки, юноша! – хмыкнул маршал, потянувшись к Дику.
- И кровь пью, - улыбнулся тот, осторожно прикасаясь к свежему синяку на шее Алвы.
воскресенье, 16 февраля 2014
Преподаю язык Атлантиды
Ненавижу вопросы! Ненавижу вопросы рода "Как у "имя мудака" проявлялась особая "интуиция херни" свойственная только этому мудаку?
Да ипать я хотела этого мудака и его интуицию!
А вообще, пора бы начать собираться...
Да ипать я хотела этого мудака и его интуицию!
А вообще, пора бы начать собираться...
среда, 12 февраля 2014
Преподаю язык Атлантиды
Иллюстрации к сказкам братьев Гримм американской художницы Элеонор Эббот.
Книга издана в Нью-Йорке в 1920 году.
читать дальше
Книга издана в Нью-Йорке в 1920 году.
читать дальше
Преподаю язык Атлантиды
Курю Борджиа. Они милы. Мимимишны, и гора трупов мне симпатична. Ну и Чезаре, конечно, славный.
Преподаю язык Атлантиды
Бабочка, увидев меня сегодня, кивнул, поставил чайник, а потом задумчиво так сказал: "Это все потому, что ты ненормальная. Вот если бы реагировала, как все, ничего бы с тобой не случалось. А так - тебя все пытают, потому что им кажется, что ни о чем важном они не спрашивают, а ты просто дурачишься и потому не отвечаешь…" Судя по всему, у него было еще о чем сказать, но я бы запульнула в него чашкой, произнеси он еще хоть слово. Так что хорошо, что он ничего не сказал.
Преподаю язык Атлантиды
Финал. Медвежата Ваню хоронят:
рыдает Круть, воет Верть.
Счастливый Кащей приводит в хоромы
Марену, царевну-смерть.
При ней он притих и дышать боится,
косица её густа,
она и певунья, и танцовщица,
и жуткая красота.
Он пляской её насладился вдоволь,
везде, где она прошла --
чернеют пожарища, плачут вдовы,
до горизонта тела.
Он хочет её целовать, лелеять
и Машенькой называть.
Она доедает белую лебедь,
ссыпает пух в рукава:
рукою махнёт -- разольётся полночь
и снегом укроет степь.
Волчица и ворон спешат на помощь
Ивану. Не ждёт гостей
наивный Кащей, он влюблён, беспечен,
от страсти почти что пьян.
Он гладит её ледяные плечи
и шепчет "моя, моя".
Волчица и ворон несут бутыли
с живой и мёртвой водой.
Иван ворочается в могиле,
выпрастывает ладонь
из рыхлой земли, и рычит, копая,
и дышит, как дикий вепрь.
Кащей тихо шепчет "поспи, родная",
на ключ запирая дверь.
Иван улыбается жизни новой,
в котомке его звенят
четыре невиданные подковы
для сказочного коня.
Когда он верхом перейдёт границу,
влетит в кащеев предел,
Марена проснётся в своей темнице;
струится, как змей в воде,
коса по подушке, в глазах-колодцах --
огни торфяных болот.
Марена проснётся и улыбнётся,
и песенку запоёт:
"Смородина-речка, гори, разлейся,
покинь свои берега.
Зверушка и птица, беги из леса,
чуть только почуешь гарь.
Идёт мой любимый -- луна, прикройся,
дрожи от страха, земля.
Он съест всё живое, он выпьет росы,
сожнёт поля ковыля;
ручей говорливый, проворный, длинный
схоронит в мерзлой земле;
нетронутый снег окропит калиной,
ломая девственный лес".
Кровит небосвод на вечерней заре. Нам
всё ясно. Окончен сказ.
Иван наступает, поёт царевна,
горит и чадит река.
Кащей беспокойно во сне бормочет,
да не разберешь слова.
Он станет бессмертным сегодня ночью.
Уже часа через два.
(с) Дана Сидерос
рыдает Круть, воет Верть.
Счастливый Кащей приводит в хоромы
Марену, царевну-смерть.
При ней он притих и дышать боится,
косица её густа,
она и певунья, и танцовщица,
и жуткая красота.
Он пляской её насладился вдоволь,
везде, где она прошла --
чернеют пожарища, плачут вдовы,
до горизонта тела.
Он хочет её целовать, лелеять
и Машенькой называть.
Она доедает белую лебедь,
ссыпает пух в рукава:
рукою махнёт -- разольётся полночь
и снегом укроет степь.
Волчица и ворон спешат на помощь
Ивану. Не ждёт гостей
наивный Кащей, он влюблён, беспечен,
от страсти почти что пьян.
Он гладит её ледяные плечи
и шепчет "моя, моя".
Волчица и ворон несут бутыли
с живой и мёртвой водой.
Иван ворочается в могиле,
выпрастывает ладонь
из рыхлой земли, и рычит, копая,
и дышит, как дикий вепрь.
Кащей тихо шепчет "поспи, родная",
на ключ запирая дверь.
Иван улыбается жизни новой,
в котомке его звенят
четыре невиданные подковы
для сказочного коня.
Когда он верхом перейдёт границу,
влетит в кащеев предел,
Марена проснётся в своей темнице;
струится, как змей в воде,
коса по подушке, в глазах-колодцах --
огни торфяных болот.
Марена проснётся и улыбнётся,
и песенку запоёт:
"Смородина-речка, гори, разлейся,
покинь свои берега.
Зверушка и птица, беги из леса,
чуть только почуешь гарь.
Идёт мой любимый -- луна, прикройся,
дрожи от страха, земля.
Он съест всё живое, он выпьет росы,
сожнёт поля ковыля;
ручей говорливый, проворный, длинный
схоронит в мерзлой земле;
нетронутый снег окропит калиной,
ломая девственный лес".
Кровит небосвод на вечерней заре. Нам
всё ясно. Окончен сказ.
Иван наступает, поёт царевна,
горит и чадит река.
Кащей беспокойно во сне бормочет,
да не разберешь слова.
Он станет бессмертным сегодня ночью.
Уже часа через два.
(с) Дана Сидерос
Преподаю язык Атлантиды
А я вот ничего не хочу. Мне ничего не нужно, я ничего не хочу
Преподаю язык Атлантиды
Когда я была ребенком, я успокаивал себя фразой: "завтра будет новый день"
А теперь - "всегда бывает хуже"
А теперь - "всегда бывает хуже"
воскресенье, 09 февраля 2014
Преподаю язык Атлантиды
суббота, 08 февраля 2014
Преподаю язык Атлантиды
пятница, 07 февраля 2014
Преподаю язык Атлантиды
однажды в детстве
ночью
я убежал из дома,
чтобы покататься на лодке
по озеру снов;
неожиданно
поднялся сильный ветер,
и лодка перевернулась,
до сих пор
никто не знает,
что я утонул
Шарль С Патриков
ночью
я убежал из дома,
чтобы покататься на лодке
по озеру снов;
неожиданно
поднялся сильный ветер,
и лодка перевернулась,
до сих пор
никто не знает,
что я утонул
Шарль С Патриков
понедельник, 03 февраля 2014
Преподаю язык Атлантиды
Головокружительные иллюзи. И раз уж я впервые узнала об их существования именно из поста Llem, то я, пожалуй, репостну этот чудесный вдохновляющий пост.
Не могу не поделиться: я прочитала чудеснейшую книгу, это лучшее, что я прочитала пока в этом году. Это "Ночной цирк" Эрин Моргенштерн.
Представьте себе самый удивительный цирк, который только может существовать. Зеркальные лабиринты, иллюзии, которые так похожи на магию, акробаты, летающие под куполом, живые статуи, гадалки и предсказатели, невероятные трюки с животными, дерево желаний... Цирк сновидений, открывающийся по ночам и закрывающийся на рассвете, приглашает к себе всех, кому в жизни не хватает магии! Волшебный цирк, с присущим ему весельем и ощущением вечного праздника, и парочкой чудес в рукаве... А на арене этого цирка идет многолетнее противостояние двух величайших магов своего времени, где выживший станет победителем, а проигравший умрет...
Автор ведет неспешное, спокойное повествование, где почти нет активных действий, но оторваться при этом совершенно невозможно. Книга потрясающе атмосферная, следуя за героями по территории шапито, можно действительно почувствовать запах карамели и поп-корна, горячего сидра и дыма от белого костра... У Моргенштерн потрясающие яркие образы цирка, они замечательны тем, что, не скатываясь в многостраничные описания, автор парой фраз создает в голове читателя яркую и красивую картинку. Книга полна небольших очаровательных деталей, из которых главным образом и складывается общее впечатление. И это при том, что я читала в не слишком хорошем переводе, сложно представить, насколько все это великолепно в оригинале.
Сюжет книги небанален, хотя предпосылки к этому есть: двое магов - Селия и Марко, годами противостоящие друг другу, связанные обязательствами по желанию их наставников, со временем они влюбляются друг в друга - потому что иначе и быть не может, связь, которая существует между ними, выше, чем брак, сильнее, чем просто пари... Но автор умудряется написать это так, что даже мысли не возникает, что ты все это уже где-то видел. Вторая сюжетная линия с мальчиком Бейли, влюбленным в цирк, к концу волшебным образом переплетается с основной, и главным героем становится уже он.
В книжке потрясающе объемные герои, они вроде как обрисованы буквально парой штрихов, но за каждым из них стоит характер. Главные герои - с ними все ясно, про них написаны страницы и страницы текста, но даже второстепенные, те, о ком буквально пара страниц, кажутся близкими и родными, и их безумно жаль, ведь они по сути лишь декорации для сражения Селии и Марко, декорации, которые непременно попадут под раздачу в особенно напряженный момент схватки... Исобель, Чандреш, Тиссен, Тара - их жизни были раздавлены и перемолоты ради того, чтобы цирк мог жить.
Это потрясающе цветная книга, несмотря на черно-белую гамму цирка, волшебная, полная запахов и звуков, эдакая красивая сказка для взрослых, не претендующая на глубокие мысли и особую интеллектуальность... но если вам не хватает немножечко волшебства - вперед, в Цирк Сновидений, "Ночной цирк"!
URL записи
17.09.2013 в 12:39
Пишет Llem: Когда прошли бои, есть победители и побежденные, когда пираты находят клад,
а драконы поедают своих врагов на завтрак, запивая чашечкой душистого лапсанг сушонг,
кто-то должен сложить из них увлекательный рассказ.
а драконы поедают своих врагов на завтрак, запивая чашечкой душистого лапсанг сушонг,
кто-то должен сложить из них увлекательный рассказ.
Не могу не поделиться: я прочитала чудеснейшую книгу, это лучшее, что я прочитала пока в этом году. Это "Ночной цирк" Эрин Моргенштерн.
Представьте себе самый удивительный цирк, который только может существовать. Зеркальные лабиринты, иллюзии, которые так похожи на магию, акробаты, летающие под куполом, живые статуи, гадалки и предсказатели, невероятные трюки с животными, дерево желаний... Цирк сновидений, открывающийся по ночам и закрывающийся на рассвете, приглашает к себе всех, кому в жизни не хватает магии! Волшебный цирк, с присущим ему весельем и ощущением вечного праздника, и парочкой чудес в рукаве... А на арене этого цирка идет многолетнее противостояние двух величайших магов своего времени, где выживший станет победителем, а проигравший умрет...
Автор ведет неспешное, спокойное повествование, где почти нет активных действий, но оторваться при этом совершенно невозможно. Книга потрясающе атмосферная, следуя за героями по территории шапито, можно действительно почувствовать запах карамели и поп-корна, горячего сидра и дыма от белого костра... У Моргенштерн потрясающие яркие образы цирка, они замечательны тем, что, не скатываясь в многостраничные описания, автор парой фраз создает в голове читателя яркую и красивую картинку. Книга полна небольших очаровательных деталей, из которых главным образом и складывается общее впечатление. И это при том, что я читала в не слишком хорошем переводе, сложно представить, насколько все это великолепно в оригинале.
Сюжет книги небанален, хотя предпосылки к этому есть: двое магов - Селия и Марко, годами противостоящие друг другу, связанные обязательствами по желанию их наставников, со временем они влюбляются друг в друга - потому что иначе и быть не может, связь, которая существует между ними, выше, чем брак, сильнее, чем просто пари... Но автор умудряется написать это так, что даже мысли не возникает, что ты все это уже где-то видел. Вторая сюжетная линия с мальчиком Бейли, влюбленным в цирк, к концу волшебным образом переплетается с основной, и главным героем становится уже он.
В книжке потрясающе объемные герои, они вроде как обрисованы буквально парой штрихов, но за каждым из них стоит характер. Главные герои - с ними все ясно, про них написаны страницы и страницы текста, но даже второстепенные, те, о ком буквально пара страниц, кажутся близкими и родными, и их безумно жаль, ведь они по сути лишь декорации для сражения Селии и Марко, декорации, которые непременно попадут под раздачу в особенно напряженный момент схватки... Исобель, Чандреш, Тиссен, Тара - их жизни были раздавлены и перемолоты ради того, чтобы цирк мог жить.
Это потрясающе цветная книга, несмотря на черно-белую гамму цирка, волшебная, полная запахов и звуков, эдакая красивая сказка для взрослых, не претендующая на глубокие мысли и особую интеллектуальность... но если вам не хватает немножечко волшебства - вперед, в Цирк Сновидений, "Ночной цирк"!